Узбекистан сегодня является одной из самых динамично развивающихся стран не только региона Центральной Азии, но и постсоветского пространства. При этом страна обладает значительными углеводородными ресурсами, а также проводит активную и открытую политику в сфере энергетики, что делает ее привлекательной для иностранных энергетических компаний. Одной из таких компаний является азербайджанская SOCAR, которая до пандемии коронавируса, обсуждала с властями Узбекистана вопросы совместной разработки месторождений в этой стране. О текущей ситуации вокруг этих проектов, а также ситуации в секторе энергетики, в интервью агентству «Интерфакс-Азербайджан» рассказал в Ташкенте председатель правления председатель правления АО «Узтрансгаз» Бехзот Нарматов.
В 2018 году был подписан совместный меморандум между BP, SOCAR и Узбекнефтигаза по разведочному потенциалу в Устюртском регионе. На какой стадии находится проект?
Проект (разработки трех инвестиционных блоков в Узбекистане – ИФ) продвигался очень хорошо до того момента, когда международные компании поменяли стратегию и пошли по пути декарбонизации и перестали инвестировать в новые проекты и пошли по «зеленому» пути. Мы выходили уже на подписание соглашения о разделе продукции (СРП), геологоразведки и т.д.
SOCAR всегда нас поддерживал и все еще поддерживает. SOCAR собирался участвовать в проекте своей долей до 25%. Но основным инвестором, конечно, была BP. После смены политики компании проект остановился. Сейчас мы рассматриваем возможность привлечения других компаний к данному проекту. Это большой проект, нефтяное месторождение, глубокое, наукоемкое и ресурсоемкое. Проект все еще живой, в режиме ожидания.
Остался ли интерес SOCAR к проекту?
Да. Потому что, научно-исследовательская работа была проделана, в основном, специалистами SOCAR при поддержке BP.
О каких объемах месторождения идут запасы?
По приблизительным оценкам 500 млн баррелей (извлекаемых),
Какие-то потенциальные новые компании заинтересованы в сотрудничестве?
Сейчас я не могу огласить, но мы ведем параллельно с несколькими компаниями, потому перед тем, как это огласить, с ними какие-то документы подписывать, должны все это согласовать с SOCAR, так как они все еще являются нашими партнерами. Без них мы не имеем возможности идти вперед.
Года два назад обсуждался вопрос создания совместного производства между SOCAR и Узбекнефтигаз и Усхимпром для экспорта химической продукции и удобрений из Узбекистана. На какой стадии сейчас находится этот вопрос?
Сейчас этими проектами в основном занимается Усхимпром. Если брать последний год, я не думаю, что был какой-то прогресс со стороны министерства энергетики. А с Усхипромом надо будет этот вопрос еще раз обсудить. Сейчас государство дает больше возможностей предприятию отдельно самим этими проектами заниматься. Они создают большой кластер в Наваи. Это химический кластер, где они будут производить не только удобрения, но и химические реагенты; все, что химическое можно производить. Там есть база, там есть доступ к коммуникациям, там есть производственная мощность, которая может давать им какие-то компоненты, и все это будет в одном месте.
В свое время велись разговоры, что Азербайджан хотел бы поставлять на НПЗ Узбекистана нефть для дальнейшей переработки. Этот проект все еще актуальный?
Многие такого рода обсуждения перешли в менее интенсивную фазу после всем известных событий - COVID-19 и экономика вокруг энергетической отрасли за эти два года вошла в некую турбулентность и многие проекты остановились, потому что цена на нефть поменялась (в сторону снижения – ИФ). Сейчас уже динамика другая, цена идет на рост. Самая дорогая сегодня нефть – это марка AzeriLight, она даже дороже чем WTI и Brent.
У нас запускается завод GTL и, в принципе, мы можем обеспечить импортозамещающими продуктами, а именно высококачественным дизелем, внутренний рынок. А основная масса на сегодняшний день автомобильного транспорта конвертировалась в природный газ, ввиду того что, цены очень конкурентные, субсидируемые. Государство в свое время приняло программу по уменьшению зависимости от импортных продуктов, включая бензин и нефтепродукты. Поэтому, запустив GTL, мы в принципе покрываем (потребности – ИФ). Но это не означает, что мы не будем искать возможности импорта нефтепродуктов. Здесь больше диктуется экономика. Если экономика хорошая, почему бы нет. Выгодно ли Азербайджану возить сюда, инвестировать или создавать заправочные сети такие как в Украине или в Грузии SOCAR, то почему бы нет? Мы всегда открыты к диалогу, к разговорам на эту тему. Когда у наших южных соседей (Афганистана – ИФ) ситуация стабилизируется, это огромный рынок не только других потребительских товаров, но и энергоресурсов. Они долгое время были самыми большими импортерами сжиженного природного газа и все еще берут электроэнергию у Узбекистана. Узбекистан сам по себе огромный рынок с растущим населением - 19,5 млн человек в 1991 году, 35 млн человек - сейчас, это почти двукратный рост за 30 лет.
Узбекистан известен как газовая страна. Хотелось бы узнать данные о перспективах и потенциале добыче газа. Что ждет страну? Какие есть планы и перспективы на ближайшие 5 лет?
Ожидается привлечение более наукоемких технологий, что позволит нам вести разведку и добычу на более глубоких пластах. Есть потенциал, сейчас мы работаем в этом направлении. У нас создали законодательную базу для привлечения новых технологий на основании Risk Service контрактов, чего ранее не было, был только Production Sharing Agreement. Мы работаем над тем, чтобы привлечь инвестиции под Risk Service. На данный момент у нас очень много маленьких месторождений, которые за последние 2-3 года были экономически нецелесообразными. Но ввиду роста стоимости энергоносителей, думаю, что в ближайшем будущем, эти же месторождения будут также привлекательными, у нас примерно 70 млрд кубометров газа - тоже нормальный объем. Именно вот в таких маленьких месторождениях газа достаточно извлекаемых запасов.
А по итогам 2021 года какой объем добычи в целом может быть?
Примерно 60 млрд кубометров - общий объем выручки. Экспорт вероятнее всего составит менее 10% (от объема добычи – ИФ). Но при динамике развития индустриализации Узбекистана, роста экономики, ВВП, внутренние цены в Узбекистане становятся конкурентоспособными экспортным. Потому что недавно, наш уважаемый Президент заявил, что мы перестанем экспортировать газ как сырье. Переработка создает всегда дополнительную цепочку добавленной стоимости, такие как рабочие места и т.д. Индустриализация влечет за собой импорт многих продуктов, химикатов, продутов нефтегазохимических переработки, те же самые полимеры и т.д, потому что, производство разного рода продукции растет в Узбекистане, спрос на них очень большой.
Мы очень много полипропилена сейчас импортируем, у нас автомобильная индустрия есть, у нас развивается электротехника. В принципе, тот вектор развития, который был определен руководством страны 4 года назад, он уже начинает приносить свои плоды, т.е. имеется стабильный рост ВВП. При этом нужно ли нам экспортировать, если мы можем это перерабатывать? Поэтому мы и реализуем очень много проектов по глубокой переработке углеводородов. Вот расширяется производственная мощность Шуртанского газохимического комплекса, запускается завод GTL, сейчас есть проект по производству олефинов из метана. Это тоже большие кластеры. Все эти проекты будут создавать кластерную концепцию, можно будет выпускать готовую продукцию и государство будет предоставлять льготы. Они выиграют не только по финансовой части, по льготам, которые государство предоставляет, но и по транспорту и логистике. Т.е. если хочешь что-то из полиэтилена производить, то завод есть, не надо вести куда-то, складировать или хранить. Очень много работы ведется по повышению операционной эффективности, снижению себестоимости продукции. Мы в этом направлении работаем с ведущими компаниями мира, особенно из «большой четверки». В технологической части, мы работаем с такими компаниями как Boston Concalting Group и McKinsey & Company.
Узбекистан сейчас наиболее выгодный именно консалтинговым компаниям, потому что мы хотим быстро достичь цели и не допускать тех же ошибок, как при реформировании. Но при этом, те компании, которые участвовали в реформировании имеют ценный опыт, которым мы хотим воспользоваться.
Какова сейчас доля ВИЭ и какие ориентиры имеются в этом направлении?
По итогам текущего года доля ВИЭ будет свыше 10%. Но к 2030 году планируем достичь доли 25%.
В Узбекистане 320 солнечных дней и у нас уже есть карта розы ветров, которая была составлена 10 лет назад с помощью международных финансовых институтов. На все эти направления государство интенсивно обращает внимание.
Спасибо за интервью.
Беседовал Анар Азизов
Азербайджан не планирует вступать в НАТО - Столтенберг
НАТО поддерживает долгосрочный мир между Азербайджаном и Арменией - Столтенберг
Болгария в январе сократила импорт газа из Азербайджана на 1%
Банки в Азербайджане во вторник на валютном аукционе приобрели $93 млн
Kapital Bank планирует привлечь $35 млн через размещение облигаций
Расходы американцев на Пасху в 2024г снизятся на 7% с прошлогоднего рекорда - NRF
В Азербайджане в дни праздника Новруз будут работать свыше 130 пунктов обмена валюты
ИВ Нефтчалы направит свыше 1,6 млн манатов на работы по благоустройству в городе
ЕК планирует после отсрочек обнародовать 20 марта документ о реформах по подготовке к расширению ЕС
Блинкен посетит Саудовскую Аравию и Египет для осуждения перемирия в Газе
Президент Национальной нефтяной корпорации Конго посетил Бакинскую высшую школу нефти
В Yelo Bank состоялась презентация книги «История графического дизайна Азербайджана (1875-1990)»
AccessBank предлагает 11% депозитную кампанию “Выгодная весна”
Нефтегазовая выставка Caspian Oil&Gas пройдет в Баку в июне
В Азербайджан в октябре пройдет ICCA Venue Business Workshop International
Уникальный 2023 год: карабахский узел разрублен
ИТОГИ ГОДА: Американцы покупают, европейцы копят силы, или нефть снова в моде
Как реализовать потенциал зрелых месторождений Азербайджана: смена парадигмы